«За кадром осталась целая жизнь, и я её с удовольствием вспоминаю»
Михаил Сергеевич Боярский - советский и российский актёр театра и кино, певец, телеведущий, народный артист РСФСР. С 1988 по 2007 год - художественный руководитель созданного им театра «Бенефис» в Санкт-Петербурге.
Это интервью с Михаилом Сергеевичем было записано для документального фильма, посвящённого истории создания легендарной киноэпопеи режиссёра Георгия Юнгвальд-Хилькевича, состоящей из четырёх картин: «Д`Артаньян и три мушкетёра», «Мушкетёры двадцать лет спустя», «Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя» и «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини».
- Михаил Сергеевич, расскажите, пожалуйста, о вашем знакомстве с композитором Максимом Дунаевским.
- Наше с ним знакомство произошло у него дома, когда он пригласил меня послушать песни к фильму «Д`Артаньян и три мушкетёра». Это было очень плодотворное знакомство, потому что Максим сразу сел за рояль и стал играть потрясающую музыку, которую я тут же подхватил и попытался вместе с ним спеть. Дунаевский был очень обрадован тем, что я схватывал на лету то, что он написал. Но не схватить на лету было сложно, поскольку мелодии были потрясающие и запоминались мгновенно. Мы произвели друг на друга приятное впечатление. Думаю, что во многом он был инициатором того, чтобы я играл роль д`Артаньяна, поскольку хотел, чтобы его песни исполнитель главной роли пел сам, а не открывал рот под чужую фонограмму. В этом смысле мы с Дунаевским сразу нашли общий язык, я был восхищён его музыкой. И с тех пор мы очень доверительно друг к другу относимся. Я обожаю его музыку и попытался сделать всё, чтобы не испортить её.
«Пуркуа па»
(Максим Дунаевский - Юрий Ряшенцев)
- Легко ли вам работалось с Георгием Юнгвальд-Хилькевичем? Требователен ли был к вам режиссёр?
- С Георгием Эмильевичем мы были друзьями, но у нас случались и конфликты. Они были исключительно творческого характера, потому что были моменты, когда я категорически отказывался делать то, что он предлагал. Но в конечном итоге он настаивал на том, о чём он меня просил, и я, поломав себя, старался выполнить его просьбу, но уже через призму тех замечаний, которые я вносил в канву его режиссуры. И в общем-то мы оставались довольны друг другом, поскольку что-то категорически другое я, естественно, не предлагал, но в нюансах мы находили общий язык. Так что я получал удовольствие от всего процесса работы в фильме, который не был сильно психологическим, а был построен на юморе, на открытых чувствах, на физических действиях довольно серьёзных, а зачастую даже опасных, и, надеюсь, я удовлетворил Георгия Эмильевича своей физической подготовленностью.
- Расскажите, пожалуйста, о вашем знакомстве с Владимиром Яковлевичем Балоном. Как вы с ним работали по части фехтования на картине?
- Судьба свела меня с этим замечательным мужиком, моим самым близким другом. Он должен был ставить все драки в фильме «Д`Артаньян и три мушкетёра» и приехал в Питер, чтобы меня приобщить к фехтованию. Он пригласил меня в ресторан, где мы сели за стол. Потом уже Володя объяснил мне мои задачи, сказал, куда я буду ходить на репетиции, с кем я буду тренироваться в спортивном зале, показал, как надо держать в руках шпагу и какие делать движения. Азы фехтования я проходил в театральном институте, но здесь было несколько другое фехтование, более профессиональное и более опасное. Балон пытался меня научить импровизировать на съёмочной площадке, к чему сам был очень склонен. Он говорил: «Вот я тебе сейчас покажу основные движения. А теперь ты попытайся меня убить, а уж я здесь сам выкручусь». Я, конечно, понимал, что не собираюсь выкалывать ему глаза или попадать клинком в тело, но я шёл на него в атаку, а он очень умело и толково подсказывал мне нужные движения: «Вот здесь бей по лицу - я защищаюсь. Теперь я тебя колю в ногу - быстро делай защиту, отскочи». Были моменты, когда мы с ним целиком и полностью знали партитуру боя, а бывали и импровизации. Были также постановочные драки, как с Серёжей Жигуновым на «Гардемаринах», так и с Витей Авиловым на «Двадцать лет спустя», где мы знали каждый жест, каждый шаг, каждое движение клинка. Такая работа была очень упорной, напряжённой и длительной, но кроме этого у нас с ним были ещё и большие сцены драматического характера, которые мы тоже с удовольствием оттачивали. Например, на «Мушкетёрах» мы его роль де Жюссака сочиняли буквально на ходу. Её как таковой ещё не было прописано в сценарии, мы это делали вдвоём. Нами был придуман этот извечный диалог двух противников: «Вы ещё живы, господин де Жсюссак?», «Я вижу и вы ещё живы пока, господин д`Артаньян». Ну, а кроме всего прочего у нас с Володей была очень интересная и плодотворная мужская дружба, которая нам доставляла огромное удовольствие. Мы с ним и работали вместе, и отдыхали вместе, и мечтали вместе, и прожили жизнь вместе. Так что он меня учил не только фехтованию. Он учил меня быть мужчиной, он учил меня быть приличным человеком.
- Расскажите, пожалуйста, о том, как вы с Владимиром Балоном импровизировали в той сцене, где была драка с сетями на берегу моря.
- Без импровизации там вообще ничего не могло бы получиться, потому что поставить это было невозможно. Сеть вела себя абсолютно отдельно от персонажей, песок не давал нам делать те шаги и движения, которые мы отрабатывали на репетиции, поэтому всё, что мы делали в этой сцене - была полная импровизация. Вся драка там была построена на том, что противники пытаются проткнуть друг друга, но сеть этому мешает. Можно было ходить вдоль этой сетки, чтобы попытаться как-то достать шпагой до ноги, плеча или головы партнёра, но это было не так-то просто сделать. Тогда мы придумали такой ход, где д`Артаньян бросает песок в глаза противнику. А дальше усилиями оператора создалось впечатление того, что противники действительно хотят убить друг друга.
- О фильме «Мушкетёры двадцать лет спустя». Как снимался эпизод «засады на мельнице», когда Мордаунт похищает виконта де Бражелона, а мушкетёры приходят ему на выручку?
- Я не могу сейчас точно вспомнить, кто придумал этот эпизод, но снимали мы его под Таллином. Помню лишь, что мы на целых два дня уехали на эту «старую мельницу», где было очень много работы у Владимира Яковлевича Балона. Он объяснил режиссёру всю драматургию драки, которая была выстроена им подробнейшим образом. Актёрам лишь оставалось точно повторять то, что делал Балон. В основном вся драка там была построена на раскачивающихся мешках с сеном и мукой. Володя всё очень грамотно выстроил, выверил каждое движение: и кулачные драки, и удары мешками, и провалы со второго этажа на первый… И всё это снималось по небольшим кусочкам. Не сразу в один присест, а постепенно: начиная с первого этажа, затем на втором, где была большая драка, и снова заканчивая первым. Всё это снималось маленькими фрагментами, как мультфильм.
- Правда ли, что во время съёмок картины «Мушкетёры двадцать лет спустя» вы и Валентин Смирнитский настояли на том, чтобы режиссёр вставил в сценарий из первоисточника длинные и серьёзные диалоги д`Артаньяна и Портоса?
- Да. Нам казалось тогда, что на продолжении мушкетёрской истории мы наконец-то сможем насладиться драматургией Дюма, и всё, что было выброшено режиссёром из сценария, мы внесли обратно, чтобы доказать свою актёрскую состоятельность. Но, как оказалось, не всё у нас получилось. В общем, пусть было бы меньше, но лучше, чем то, что мы сделали с Валей. Мы с ним максимально расширили наши роли, репетировали, хотели, чтобы что-то удалось, но лучше бы мы этого не делали. Мне показалось, что в фильме появились сильные затянутости из-за наших актёрских амбиций.
- Действительно ли к «Двадцать лет спустя» изначально музыку должен был писать Александр Градский?
- Я знаю, что к «Двадцать лет спустя» Градский действительно писал музыку, но я не уверен, что кто-то её помнит. Потом у Градского произошли какие-то разногласия с Юнгвальд-Хилькевичем, и режиссёр вновь был вынужден обратиться к Максиму Дунаевскому, чтобы тот написал музыку и песни. По этой причине музыку делали уже после того, как отсняли фильм, - вставляли песни лишь бы куда-нибудь, что, конечно же, отразилось на качестве всей работы. Вот эти метания от одного композитора к другому - были явно лишними. Мне кажется, что лучше Дунаевского музыку к «Мушкетёрам» написать никто не мог и не сможет никогда. Так что эти нюансы, которые были выявлены из-за взаимоотношений на тот момент Хилькевича и Дунаевского, сыграли плохую роль и для кино, и для зрителя. Уверен, что от добра добра не ищут, и лошадей на переправе не меняют. Мало ли что могло случиться, но музыка Дунаевского - это то, что является украшением и первого фильма, и всех продолжений.
- Почему в фильме «Мушкетёры двадцать лет спустя» не вы исполняли песни, а Игорь Наджиев?
- Я бы не согласился, чтобы кто-то за меня пел. Но эта музыка была фоновой, а песни не прибавляли драматургии сценарию, поэтому я и не бился за исполнения этих песен самостоятельно. Конечно, я бы хотел спеть эти песни сам, но полагал, что у Георгия Юнгвальд-Хилькевича есть свой какой-то определённый режиссёрский ход, какая-то своя задумка, которой я не собирался мешать. Я не настолько амбициозный артист, чтобы идти напролом и ломать концепцию режиссёра. Считаю, что если в кадре я этих песен не пою, то за кадром их может петь любой исполнитель. Моя задача была играть драматическую роль, а мой вокал в данной ситуации не был обязателен.
- Расскажите, пожалуйста, как снималась финальная сцена фильма «Тайна королевы Анны», когда мушкетёры уезжают на верблюдах в пустыню.
- Такой оригинальный финал фильма придумал Георгий Юнгвальд-Хилькевич, конечно же. Снимали это дело под Бухарой. Нас это очень обрадовало, что мы будем верхом на верблюдах. А для меня это был ещё один эксперимент. Я сразу бросился к этим верблюдам, потому что никогда в жизни на них не ездил. С помощью специалистов я быстро освоил это дело: нужно было сначала «положить» верблюда, потом на него сесть, затем заставить его встать… А вот остальные «мушкетёры» немного побаивались этих животных. Но я обожаю такие эксперименты. В конечном счёте всё получилось, несмотря на то, что для нас это было впервые. Таким вот образом «мушкетёры» уехали «в Африку» на верблюдах. Мне кажется, это была очень удачная находка Георгия Эмильевича.
- В девяностые годы Юрий Ряшенцев по вашей просьбе написал сценарий фильма, где все мушкетёры должны были погибнуть. Почему в итоге фильм по этому сценарию так и не был снят?
- Мне кажется, это моя вина. Я очень много писал на тему ухода мушкетёров из жизни. Мне хотелось, чтобы это было очень романтично, героически. Такого я у Дюма не прочёл и решил сделать это сам. Это была путеводная карта по дальнейшему сценарию, но ничего конкретного я не написал, а всего лишь наметил как могло бы это быть. Это было связано и с Железной Маской, и с мушкетёрами, и с последней любовью д`Артаньяна, и с находящимся в опасности престарелым де Тревилем… Я рассказал эту идею Хилькевичу. Ему она понравилась и он меня спросил: «Ты можешь зафиксировать это на бумаге в виде сценария?». Я попытался это сделать, но у меня ничего не получалось. Тогда я обратился за помощью к Юрию Евгеньевичу Ряшенцеву, который специально для меня придумал очень интересный сценарий на эту тему. По сюжету там совсем уже старенький де Тревиль был осаждён врагами в крепости, мушкетёры бросались ему на помощь и погибали во имя дружбы. А в итоге Георгий Эмильевич мне сказал: «Я не могу себе представить, что мушкетёры умерли. Это исключено. Я этого делать не буду». Ну, мне пришлось с ним согласиться, поскольку «Три мушкетёра» - это его детище. А спустя много лет Хилькевич всё-таки снял картину, где мушкетёры сначала погибают, затем воскресают вновь, а основные подвиги совершают уже их дети. Но это была уже совершенно другая история, а не та, которую задумали в своё время я и Юрий Ряшенцев.
- Из ряда источников известно, что саму фабулу фильма «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини» подсказал Георгию Юнгвальд-Хилькевичу ваш друг - композитор, поэт и сценарист Виктор Мальцев. Расскажите, пожалуйста, об этом.
- Возможно, потому что у Виктора Мальцева действительно была написана такая пьеса, в которой мушкетёров уже нет, а все они встречаются на том свете. Но эта пьеса была достаточно не совершенна. Георгий Эмильевич прочёл её и, вероятно, захотел усовершенствовать. Просто он не ожидал такого поворота и, взяв за основу идею Виктора Мальцева, потом каким-то образом трансформировал её в свои собственные видения этой истории. Вот таким образом это получилось. Но должен вам сказать, что ни один из «мушкетёров» не хотел сниматься в фильме, где герои должны были все встретиться на том свете. Однако, поскольку опять наш «папа Карло», Георгий Эмильевич, собрал нас, своих «Буратин», в один кулак и сказал: «Ребята, надо!», нам пришлось согласиться. В конце концов и для меня, и для Игоря, и для Вальки, и для Веньки это была прекрасная возможность ещё раз побыть вместе, вместе поработать. Хотя мы понимали, что, может быть, это слабая работа и два раза в одну реку войти нельзя, но мы смирились с этим. И я тоже в общем-то не помню таких фильмов, где продолжение было бы интереснее, чем начало, однако для нас это была возможность оказаться снова всем вместе.
- Что для вас значит фильм о «Мушкетёрах» и в чём, по-вашему, его успех?
- Теперь уже, подводя черту, могу сказать, что это единственная роль, по которой меня знают до сих пор. Что бы я теперь ни играл, но самый большой козырь - это д`Артаньян, он бъёт всех остальных моих персонажей. Может быть, я что-то играл и лучше, и интереснее, но для зрителей главный мой герой - на коне и со шпагой. Сейчас уже я понимаю, что это замечательный жребий, который выпал на мою долю. Благодаря ему я получил лучшего героя, который когда-либо существовал на земном шаре и второго такого нет и не будет. Это замечательные партнёры, с которыми я прожил жизнь, это мой друг Володя Балон, с которым мы шли рядом по жизни, это работа, которая приносила мне огромное удовольствие. Ничто не бывает совершенным, но то, что сделано - уже сделано, и судить об этом будут только новые поколения, которые снимут свой собственный фильм, с другим композитором, с другими актёрами, с другими лошадьми, со всем другим. И в далёкие будущие времена что это будет за кино - никому не известно. Но вот мы смогли на этом земном шарике родиться для того, чтобы сняться в фильме «Три мушкетёра», а следовательно для меня это значит почти всё.
«Дуэт д`Артаньяна и де Тревиля»
(Максим Дунаевский - Юрий Ряшенцев)
Михаил Боярский и Лев Дуров
- Михаил Сергеевич, наверное, это тот редкий случай, когда снявшись вместе в таком фильме, актёры подружились и пронесли эту дружбу через сорок лет. Расскажите, пожалуйста, про ваших друзей и партнёров - Игоря Старыгина, Валентина Смирнитского и Вениамина Смехова.
- Когда всё начиналось - это было здорово! Мы действительно очень нуждались друг в друге, нам было интересно жить вместе. Но жизнь так устроена, что она постепенно проходит, уходят люди, с которыми ты совсем недавно снимался, выпивал, смеялся, спорил. Половины из тех, кто снимался в этом фильме, увы, уже нет. Но скоро будет так, когда не останется никого, поэтому нужно относиться к этому философски. Это было здорово быть вместе, но вместе быть всегда невозможно, рано или поздно всему приходит конец. Но зато тогда, когда мы были молодые, когда мы были вместе, нам было очень хорошо. И воспоминания тоже связаны с теми людьми, с которыми тебе приятно было жить на свете. Увы, приходится сожалеть о том, что прошло, но никуда не деться. Но всё-таки это было!!! И даже кое-что запечатлено на плёнку! Иногда, когда фильм идёт на телевизионных экранах, смотришь и «отматываешь назад» воспоминания, которые связаны не только с кадрами на экране, но и со всем тем, что было тогда вокруг тебя: где был один из нас в это время, как снимался второй, кого мы ждали и кто не приехал на съёмку, какое было настроение у каждого из нас, кто был здоров, кто болел, кто был счастлив, кто несчастлив. Так что там, за кадром осталась целая жизнь, которую никто не знает, кроме нас, эта жизнь была очень хороша и я с удовольствием её вспоминаю.
- Михаил Сергеевич, как бы вы сформулировали лично от себя: о чём фильм «Три мушкетёра»?
- Если бы я собрал всех артистов, и прежде чем начать сниматься, они бы у меня спросили: «Про что будем снимать?», я бы сказал: «Про дружбу»! Дело в том, что на свете есть много чувств: любовь, ревность, измена и многие другие. Но дружба - это одно из самых святых чувств, без этого чувства мужику просто нельзя жить на свете. И это чудо, если у человека есть друг, а когда три - это уже сказка, такого не бывает. И вот эта сказка была воплощена Дюма, где мушкетёры насмерть стояли друг за друга, и это было для них выше любви, денег, совести, которую они, правда, никогда не теряли, но дружба - это было для них самое главное чувство, которое они пронесли через всю жизнь. Конечно же, это фильм о дружбе и только о дружбе!
- Какое место в вашей творческой биографии занимает ансамбль «Фестиваль»?
- Я получил огромное удовольствие, когда Максим Дунаевский меня познакомил с ребятами, которые записывали музыку к фильму «Д`Артаньян и три мушкетёра». Они были отчасти похожи на оркестр из фильма «Весёлые ребята», потому что они были все с хорошим юмором, молодые, юные. У них были какие-то прозвища смешные - «Маруся», «Дед», «Феля», «Даня» и так далее - у каждого музыканта... Они очень весело проводили время, мы после записи всегда встречались, немного выпивали. В общем, была очень хорошая атмосфера. Ну, к тому же, они были профессиональные музыканты, сыгранные давно и я получил большое удовольствие от работы вместе с ними. Не только в вокале, но и слушал, как они записывали инструментал. И потом долгое время мы выступали вместе. Всё это было на сцене, всё это было в живую, это было очень интересно. У них прекрасный был бэк-вокал, и сами они солировали, и могли выступать как с солистом, так и без него. У нас был хороший ансамбль и хорошая программа. И с Дунаевским они выступали, пели. И со мной тоже вместе. Ну и отдельно тоже пели, не только песни из «Мушкетёров», но и ранние песни Исаака Дунаевского, ну и Максима, конечно, тоже.
- А можно сказать, что благодаря такому сотрудничеству с ансамблем о вас стали говорить как об эстрадном певце, а не только как о поющем актёре?
- Нет. Я думаю, что это не совсем так. Я никогда не был эстрадным певцом. Но и до встречи с ансамблем «Фестиваль» у меня были и свои ансамбли, и свои группы. Я довольно много времени провёл без ансамбля, выступая просто с гитарой. Конечно, это было серьёзное усиление, когда за спиной оказывались такие музыканты, такой замечательный ансамбль. Мы стали единое целое - «Фестиваль»: и ваш покорный слуга, и Дунаевский, и ребята-музыканты. И у нас была хорошая программа, с которой мы выступали на стадионах и во Дворцах спорта. И это было очень даже профессионально.
- То есть, если сказать коротко, вы - поющий актёр?
- Да.
- Исполняется не только 40 лет картине «Д`Артаньян и три мушкетёра», но и 35 лет одной из ваших самых популярных песен - «Дрессировщик», которая была записана в 1983 году. Расскажите об этой песне.
- Эта песня была написана специально для Нового года. Владимир Пресняков и Юрий Маликов принесли мне этот материал. Он был очень оригинальным. Таких песен раньше я никогда не пел, но мелодия была запоминающаяся, мгновенно схвачена слушателями. Я спел её ровно так, как просили авторы, ничего своего я туда не вносил. Так что она получилась именно в том виде, как её и задумывали композиторы. Кстати, текст песни был Игоря Шаферана. Эта композиция стала популярной, и на концертах я её до сих пор исполняю. Такой запоминающийся припев: «Ап!», это быстро ложится на уши слушателей. Незамысловатый текст, но очень озорной. Мне самому эта песня очень нравится.
«Дрессировщик»
(Владимир Пресняков, Юрий Маликов - Игорь Шаферан)
- Михаил Сергеевич, каковы ваши творческие планы в кино, в театре?
- Слава Богу, никаких планов у меня нет. Я их и не строю, мне это уже не очень нужно. И потом, творческих планов у меня никогда и не было. Я мужик, который умеет работать, а творчеством занимаются в других местах великие. Работа у меня будет, я ещё должен зарабатывать на хлеб своей семье. А какая-то особенная работа, которой бы я посвятил своё творческое начало, такой, слава Богу, больше уже не будет. Пусть творчеством занимаются начинающие, а я с творчеством завязал.
Беседовали Максим Фёдоров, Виталий Гапоненко, Вячеслав Каминский (16 октября 2018 года)
Смотрите 5 серий фильма «Пока ещё мы вместе, или Мушкетёры 40 лет спустя» (производство кинокомпании «СлавКино», 2019 год) на сайте «Retroportal.ru». Видеоверсия Вечера в Центральном Доме кинематографистов, посвящённого премьере документального фильма «Пока ещё мы вместе, или Мушкетёры 40 лет спустя» (Москва, 14 февраля 2020 года).