Борис Клюев:

«Я никогда не забуду, как у Миши Боярского на ботфортах постоянно ломались каблуки»

Борис Владимирович Клюев - советский и российский актёр театра и кино, театральный педагог, профессор. Народный артист Российской Федерации. Один из ведущих актёров Государственного академического Малого театра. Художественный руководитель двух курсов ВТУ (института) имени М.С.Щепкина, заведующий кафедрой мастерства актёра. Член Правления Гильдии актёров кино России.

Это интервью с Борисом Клюевым было записано для документального фильма, посвящённого истории создания легендарной киноэпопеи режиссёра Георгия Юнгвальд-Хилькевича, состоящей из четырёх картин: «Д`Артаньян и три мушкетёра», «Мушкетёры двадцать лет спустя», «Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя» и «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини».

- Борис Владимирович, расскажите, пожалуйста, о том, как вы попали на картину «Д`Артаньян и три мушкетёра»?

- Предложение любой роли - это всегда неожиданно, и приглашение попробоваться на роль графа Рошфора тем более было для меня неожиданностью. Дело в том, что в фильме «Д`Артаньян и три мушкетёра» было очень много актёров, которые пробовались на те или иные роли, в том числе и на Рошфора тоже. Изначально его должен был играть Миша Боярский, но затем режиссёр доверил ему роль д`Артаньяна. Кстати, с моими пробами вышла забавная история. Саша Трофимов, который в фильме сыграл кардинала Ришелье, изначально пробовался на другую роль - английского фанатика Фельтона, который влюбился в Миледи и убил Бекингэма. А когда я пробовался, то понял, что мне тяжело играть с пустым местом. И я попросил Трофимова, незнакомого мне тогда актёра, подыграть мне. Тут же на Сашу накинули какую-то бесформенную красную тряпку, которая должна была на короткое время стать кардинальской мантией. А ещё тогда он ходил с копной тёмных волос по плечи. Он стал читать текст Ришелье - тут-то режиссёра и осенило: перед ним стоял «самый настоящий» кардинал. Так Сашу утвердили на эту роль, которую он, на мой взгляд, сыграл блестяще. Я же своё окончательное «да» получил только после того, как пробы были отсмотрены в Москве.

Дело в том, что, пробуясь на роль графа Рошфора, я в глазах режиссёра Георгия Юнгвальд-Хилькевича не увидел и тени одобрения. По одному его взгляду было понятно, что мне ничего не светит. И действительно: на Одесской киностудии меня не утвердили, взяли украинского актёра. Но когда пробы стали одобрять в Москве (фильм снимался по заказу Государственного комитета по телевидению и радиовещанию), начальство остановило выбор на моей кандидатуре. Мне было очень приятно, что меня всё же утвердили на эту роль, тем более, что это такой фильм, такой материал.

- Из некоторых источников известно, что вам пришлось самому поработать над внешним видом вашего героя...

- Да, потому что Юнгвальд-Хилькевич хотел, чтобы я был с бородой. И когда меня загримировали, приклеили бороду, то я понял, что это не очень хорошо смотрится. Всё-таки я тогда был ещё достаточно молодой, и это выглядело нелепо. И тогда я сказал: «Давайте попробуем по-другому. У меня достаточно узкое лицо, поэтому наклеим тонкие усики и маленькую узкую бородку». Но пробы делали и с бородой, и такой вот лёгкий вариант. В результате, конечно же, остановились на лёгком варианте. Работа над ролью - это всегда очень сложно, потому что можно не попасть в цель, а промахнуться. Но мне кажется, что с внешностью Рошфора всё получилось хорошо. В кадре Ришелье был с бородой, а если бы рядом с ним и Рошфор был с бородой - это был бы явный перебор.

- Фильм «Д`Артаньян и три мушкетёра» снимался по мотивам романа Александра Дюма. А были такие моменты, когда актёры откладывали сценарий в сторону и обращались к первоисточнику, чтобы глубже понять зерно роли?

- Вы знаете, я этого сказать не могу, поскольку каждый работает по-своему: одному это нужно, другому - нет. Вообще, конечно, надо идти от сценария, ведь то, что делает актёр и то, что получается в результате - это порой имеет между собой дистанцию огромного размера. Иногда ты играешь сцену так, как тебе кажется правильным, а потом при монтаже она несколько по-другому выглядит, порой даже нелепо.

- Образы и характеры героев Дюма и их воплощение на экране насколько близки или наоборот разнятся, исходя из вашего личного восприятия?

- Дело в том, что здесь всё зависит от режиссёра. Это его решение. Мы, актёры, можем лишь что-то предложить на съёмочной площадке, подсказать, например, что удобно партнёру, а что нет. Но есть режиссёрское решение, которое всё это дорабатывает, как бы нанизывая на шампур. На мой взгляд, не всё было идеально, но в принципе был очень хороший актёрский ансамбль. А кроме всего прочего, факт того, что мы сейчас с вами разговариваем на эту тему, доказывает лишний раз, что фильм получился. Его с удовольствием смотрит не одно поколение.

- А легко ли вам работалось с режиссёром Георгием Юнгвальд-Хилькевичем?

- Легко. Хилькевич - человек достаточно лояльный. Он не противился, а наоборот, прислушивался к актёрам.

Владимир Балон и Борис Клюев в фильме «Д`Артаньян и три мушкетёра»

- В одном из интервью вы рассказывали, что изначально у вас предполагались сцены с верховой ездой, но в результате они не вошли в фильм.

- Дело всё в том, что там возник такой персонаж как де Жюссак, роль которого играл Володя Балон, царствие ему небесное. И по задумке режиссёра он должен был выполнять все действия, связанные с фехтованием, с проскоками на лошади, у него была такая действенная линия. А мой персонаж - был светский граф, который вершил все дела исключительно интригами. То есть так получилось, что в фильме Рошфор как бы поделён на двух разных персонажей. Хотя я был готов сам исполнять трюковые вещи, поскольку специально для этого полгода ходил в высшую школу верховой езды на Беговой и овладел этим делом.

- А фехтованием с Владимиром Яковлевичем Балоном вы занимались наряду с другими актёрами?

- Этого я тоже был лишён, поскольку Балон выполнял в кадре эти функции. Таково было решение режиссёра. Сейчас я сожалею об этом, потому что тогда я был молодой, мне тоже хотелось и рискованные трюки делать, и фехтовать, и скакать на лошади. Но, увы, не получилось. Я, например, никогда не забуду, как Миша Боярский во Львове прыгал в стог сена с десятиметровой высоты. Все понимали, что это очень опасно, а Миша взял и прыгнул. Слава Богу, ничего себе не сломал. Это молодость. Потом уже ты понимаешь, что каждый должен заниматься своим делом, но тогда все были молодые, и актёры старались выполнять опасные трюки сами.

- В фильме звучит замечательный дуэт Рошфора и Миледи. Вы пели сами?

- Да, я пел сам. Мне позвонил Максим Дунаевский, я приехал к нему домой, и мы разучили эту мелодию. А потом в студии записали: «Кардинал был влюблён в госпожу д`Эгильон…». Это было чуть-чуть высоковато для меня, но особых сложностей не возникло. Там, правда, были ещё и другие номера. Мне очень нравилось, например, красивое «Танго Миледи и Рошфора». Я думал, что это будет очень красиво. Мы с Маргаритой Тереховой уже начали репетировать, но, к сожалению, этой сценой пожертвовали при сокращении сценария.

- Насколько для вас тогда была нова вокальная стезя?

- Абсолютно не нова. Я же всё-таки закончил театральный ВУЗ, где у нас специальным предметом был вокал, мы это изучали. И потом, я с детства пел под гитару. С этим у меня было всё поставлено.

- Что вам запомнилось на съёмочной площадке фильма? Может быть, какие-то интересные случаи?

- Я никогда не забуду, как у Миши Боярского на ботфортах постоянно ломались каблуки. Сапожники уже вбивали в них какие-то специальные металлические конструкции, но ничего не помогало, каждый раз было одно и то же… А вот другой случай… Мы снимали в Одесском театре оперы и балета сцену тройного поединка на шпагах д’Артаньяна, Рошфора и де Жюссака. Это тот эпизод, где д’Артаньян прорывается с подвесками во дворец, а мы с Балоном встречаем его со шпагами на лестнице. Пока репетировали, всё шло замечательно, но во время съёмки ускорили темп фехтования. И вот Миша Боярский, сильно замахнувшись клинком, направил мою шпагу прямиком себе в лицо. Она выбила ему зуб и оцарапала горло. Однако он, как истинный профессионал, продолжил сниматься.

- Ваш персонаж есть и в книге «Двадцать лет спустя». А почему в сценарии фильма от него отказались?

- Этого я не знаю. Но, честно говоря, я не был доволен своей работой на первой картине. Мне эта роль показалась довольно плоской, и я просто понял, что вряд ли Юнгвальд-Хилькевич впоследствии поднимет эту тему на продолжении «Мушкетёров». Здесь на моём месте должен был быть другой человек, другие совершенно мозги, поэтому я не жалею, что я там не участвовал.

- А это недовольство ролью возникло в процессе съёмок или тогда, когда вы уже посмотрели готовую картину?

- Оно стало назревать с самого начала съёмок. Я понял, что мой герой получается достаточно плосковатый, такой «паркетный». А ведь важно было показать характер героя. Граф Рошфор - это ведь богатый человек, ему не нужны деньги. Это мушкетёры - бедный народ, а у Рошфора всё есть. Ему были интересны дворцовые интриги, у него был азарт, было чисто мужское желание что-то доказать, кого-то победить. А в фильме этого всего практически нет. Мы разговаривали с режиссёром, пытались что-то делать, но, я так понимаю, что Хилькевичу это было не нужно.

Вообще, если рассуждать с точки зрения профессионала, то мне очень многое не нравилось в этом фильме. Мне не нравилось, например, как оператор Александр Полынников снял эту картину, потому что там очень много нестыковок, всё не очень выразительно. Но тем не менее, по жанру - это музыкальная комедия, и здесь не нужно особого актёрского дарования. Хотя я считаю, что там замечательные есть работы: и Алиса Бруновна Фрейндлих прелестна, и Олег Табаков замечательный, и ребята все очень хорошо работали. И, конечно, это был безусловный и яркий прыжок для Михаила Боярского. Молодой парень, ему было всего двадцать восемь лет, и вдруг такой взлёт! Ну, и как видите, на него это произвело впечатление до такой степени, что он из этого образа до сих пор не выходит. Но здесь каждый вправе поступать так, как считает нужным.

- Вы с Михаилом Сергеевичем по-прежнему общаетесь?

- Да, когда мы с Боярским видимся, то, безусловно, общаемся. Иногда вспоминаем о съёмках «Мушкетёров», а иногда просто встретимся, да «поржём», расскажем анекдоты. Мы не настолько близки с Мишей. Я знаю, что он с Валей Смирнитским близко дружит. Хотя и с Валей, и с Веней Смеховым мы периодически видимся на каких-то мероприятиях. Жаль, что напрочь исчез Саша Трофимов, который играл кардинала Ришелье. Я знаю, что он болеет, и даже по телевидению обращался к нему, чтобы он перестал хандрить и выходил из этого состояния. Рита Терехова тоже себя очень плохо чувствует, она давно уже не играет в театре и не снимается. Печально, что она сошла… К сожалению, мы все тленны, здесь ничего не поделаешь…

- Борис Владимирович, в этом году фильму «Д`Артаньян и три мушкетёра» исполняется ровно сорок лет. В чём, по-вашему, успех этой картины?

- Во-первых, замечательный жанр. Во-вторых, чудесные костюмы художника Татьяны Острогорской. И, конечно же, великолепная музыка Максима Дунаевского, которая является украшением всего фильма. Всё вместе это и создало успех картины.

Максим Фёдоров, Виталий Гапоненко, Вячеслав Каминский (8 октября 2018 года)

Смотрите 5 серий фильма «Пока ещё мы вместе, или Мушкетёры 40 лет спустя» (производство кинокомпании «СлавКино», 2019 год) на сайте «Retroportal.ru». Видеоверсия Вечера в Центральном Доме кинематографистов, посвящённого премьере документального фильма «Пока ещё мы вместе, или Мушкетёры 40 лет спустя» (Москва, 14 февраля 2020 года).