Певец и музыкант, Народный артист России
Геннадий Каменный - Народный артист России - уникальный для современной эстрады певец, репертуар которого представляет собою целый пласт отечественной вокальной культуры: легендарные танго и вальсы середины ХХ века, популярные старинные романсы, русские народные песни, духовная музыка, лирические песни советских композиторов-мелодистов… И, если вы хоть раз услышали голос Геннадия Каменного, то, уверен, тембр этого артиста, его певческую манеру, не спутаете ни с кем и никогда! Так было и со мною: впервые услышав Геннадия Каменного по телевидению (ещё в те времена, когда эфир заполняла не только и не столько музыка «коммерческая»), затем с интересом и удовольствием слушал записи артиста по радио и с грампластинок…
- Прежде, чем публика узнала Геннадия Каменного певца, зрители слушали Каменного-баяниста. Нынче редко этот музыкальный инструмент можно увидеть в руках артистов, а, ведь, были времена, когда баян звучал, можно сказать, везде и всюду…
- Да, я начинал как баянист. И с детства хотел играть именно на баяне. Я же деревенский! В моей деревне Рамасуха - на Брянщине, недалеко от городка Почеп, как и в других деревнях и посёлках, «первым человеком» был, конечно же, баянист! У нас в деревне - это дядя Серёжа! Даже если баянист самоучка, играл непрофессионально, всё равно, находился в центре внимания: вокруг него всегда многолюдно - и девушки его любили, и дети вокруг него крутились… Посиделки… Не гитара была главным инструментом на них, а баян или гармошка! Вот у меня эта картинка с детства запечатлелась.
- А какая музыка была на слуху в Рамасухе, какие песни пели?
- В деревне тогда пели народные песни, «Ой, мороз, мороз…», помню, часто звучала; «Уральскую рябинушку» пели, песни военных лет… Да, всё, что по радио звучало, старались запомнить, выучить и тоже спеть под баян.
А когда в Почепе открылась детская музыкальная школа, я упросил родителей отдать меня в неё. В музыкальной школе выбор невелик был - класс баяна и класс фортепиано. Я хотел учиться играть только на баяне - это же престижно! Конкурс огромный - до 20 человек на место, но я поступил!
- То есть, уже в столь юном возрасте почувствовали своё призвание?
- Да, можно и так сказать. Ведь, была любовь к музыке, сколько себя помню. И я сам хотел играть: раздувать меха баяна, да и запах баяна меня манил, и звуки музыки…
Отец был против того, чтобы я шёл по музыкальной стезе. Он говорил: «Выучился бы лучше на тракториста или комбайнёра! В деревне эти профессии нужнее, чем музыкант…» Но подействовали слова его сестры Валентины, которая сама великолепно играла на баяне. Она окончила музыкальное училище на Украине и работала преподавательницей в детской музыкальной школе города Переяслав-Хмельницкий. Так вот, Валентина сказала тогда отцу: «Аркадий, независимо о того, кем станет Гена - доктором, военным, инженером, но музыка ему не помешает никогда!» Эти слова и переубедили отца. И я уехал к бабушке, которая жила в Почепе. Вот так в 12 лет, как говорится, ушёл из родительского дома, чтобы учиться музыке.
«Какая песня без баяна»
(Олег Анофриев)
Сейчас на концертах я часто говорю: если есть проблемы с детьми, то, чтобы не затянули нехорошие компании, подъезды, подворотни и так далее, отдавайте ребёнка в музыкальную школу! Купите ему гитару или другой музыкальный инструмент - всё, что угодно! Нет явного музыкального таланта, тогда отдавайте в спортивную секцию…
- То есть, направьте энергию ребёнка «в мирное русло»…
- По себе знаю, насколько это важно! С 12 лет жил вдали от родителей, с бабушкой. Но Бог миловал: я не прикоснулся к рюмке и в плохие компании не ввязался. Лишь один раз закурил. Было это в 17-летнем возрасте, когда поступил в Брянское музыкальное училище. Родителей нет рядом, свобода! Получил копеечную стипендию, купил пачку сигарет. И ходил с важным видом по Брянску - я же взрослый! Курю, курю… А потом меня начало подташнивать и покалывать что-то в организме - отравился табаком... Вот так, с 65-го года я больше сигареты не взял в руки. Это же наркотик, это затягивает…
- Расскажите о Ваших педагогах. Кто оказал на Вас наибольше влияние?
- Мне повезло с педагогами! Никогда не забуду сельскую учительницу в Рамасухе - Ксению Михайловну Пехтереву. Она в начальных классах преподавала. Добрая, интеллигентная, просто самая родная! С теплотой и трепетом всегда вспоминаю и первого педагога в музыкальной школе в Почепе, который учил на баяне играть профессионально - Виктора Викторовича Лаухина. И, конечно, учительницу по русскому языку и литературе в общеобразовательной школе в Почепе - Ксению Дмитриевну Суржикову не забуду никогда! Она у нас вела также уроки пения, играла на аккордеоне и, как говорится, «крышевала» меня немножко от того, что другие учителя меня гоняли, называя бездельником и двоечником. Учился я в общеобразовательной школе, действительно, неважно, потому что был загружен музыкой. Когда Ксения Дмитриевна впервые услышала, как я играю на баяне «Турецкий марш» Моцарта, это для неё стало откровением! Она с таким восторгом это восприняла! И вот она мне помогала, защищала меня!
- Вы были загружены, как говорите, совершенствованием игры на баяне или уроки пения тоже постигали?
- Я, конечно, пел в общеобразовательной школе, как и все ученики. На школьных вечерах, на праздниках - в самодеятельности всегда был первый! Но петь профессионально в то время не учился.
По окончании восьми классов общеобразовательной и трёх классов детской музыкальной школы решил попробовать поступить в Брянское музыкальное училище. Дело в том, что в музыкальной школе надо было учиться пять лет. Но я уже в третьем классе играл программу за пятый! И вот, думаю: если не поступлю, пойду в девятый класс общеобразовательной школы. Но я сыграл «Турецкий марш» Моцарта, музыку из «Маскарада» Хачатуряна и после трёх классов музыкальной школы поступил в музыкальное училище!
- Неужели, по-прежнему Вы видели себя лишь в качестве музыканта?
- И тогда я не предполагал, что стану певцом. Просто продолжал петь в самодеятельности. И с удовольствием посещал концерты, которые проходили в зале Брянского музыкального училища. А приезжали к нам Кобзон, Пьеха, Зыкина… Но вот, где-то в конце 65-го года я попадаю на концерт популярного тогда Жана Татляна…
- Неординарный автор и исполнитель! «Уличные фонари», «Осенний свет», «Воздушные замки»…
- Да, да, да!.. И я так «подсел» на эти песни, на эту музыку!.. Начал стараться петь, вернее, «косить» под Жана Татляна… Потихонечку коллеги по музыкальному училищу прознали об этом, но недоумевали: «Каменный - баянист-народник и, вдруг, эстрадное пение! Да, что вы говорите!»
И вот, спустя почти год - на «Осеннем балу» в музыкальном училище ребята меня уговорили выступить. Может быть, думали, что «лажанусь» и все дружно посмеются… А зал полон: все педагоги, ученики и директор училища в зале… А директор - Владимир Дмитриевич Лебедев - уникальный был человек: прекрасный организатор! Он меня гонял, потому что, бывало, я прогуливал занятия; он был строг, но справедлив. Это был великий педагог! И коллектив он собрал великолепный…
Спел я на «Осеннем балу» песню «Звёздная ночь» из репертуара Жана Татляна… Настолько тогда, во время исполнения переживал, что дрожали руки, подкашивались ноги, в горле - ком… Но я собрал всю силу воли и запел!.. Зал с нескрываемым интересом смотрел на меня!.. А потом - аплодисменты! Геннадий Каменный, действительно, поёт! С того вечера я участвовал во всех концертах уже и как баянист, и как певец. Но продолжал «косить» под Жана Татляна… «А-ля Татлян» обо мне говорили. Участвовал в конкурсах как вокалист. Награды, дипломы…
По окончании училища меня направили преподавать в Почеп - в ту самую музыкальную школу, в которой я учился. Нервная работа, скажу я вам. Приходит какой-нибудь «шкет» на урок. Спрашиваю: «Это какая нота?». Он: «Ли!». - «А это какая нота?». - «Сю!»… Где-то через год после начала моих педагогических мучений нервы оказались в полном расстройстве... Но отдушиной для меня были концерты - пел, аккомпанируя на баяне; побеждал неоднократно в вокальных конкурсах! Пришла известность: публика стала приходить именно на Каменного - певца и музыканта.
А потом узнал, что в Москве на ВДНХ есть «Всероссийская творческая мастерская эстрадного искусства» (ВТМЭИ), в которой учат вокалу. И в ней преподаёт Георгий Павлович Виноградов. Написал ему письмо. Он ответил: «Приезжай!». На прослушивании я спел песню «Рязанские мадонны», которая до этого считалась лишь для женского исполнения - её Людмила Зыкина пела…
Тогда, летом 1972 года во время учёбы в ВТМЭИ мне, ещё только начинающему певцу, было доверено записать в Фонд радио с ансамблем Анатолия Цадиковского песню из репертуара моего педагога по вокалу Георгия Виноградова «Далеко, далеко» - песню, которую я знаю и люблю с детских лет...
«Далеко, далеко»
(Георгий Носов - Александр Чуркин)
Во «Всероссийской творческой мастерской эстрадного искусства» я обучался вместе с Любой Полищук. А потом с ней и её первым мужем - Валерой Макаровым участвовал в коллективе «На эстраде Омичи» от Омской филармонии. Это был большой коллектив - тридцать человек: певцы, музыканты, артисты оригинального жанра! Люба выступала в роли конферансье, каждый раз объявляла мой выход на сцену. Очаровательная, весёлая, добрая, абсолютно некапризная - такой я помню Любу! На неё обратил внимание Леонид Семёнович Маслюков - руководитель ВТМЭИ - сумел разглядеть в ней неординарное, яркое. И Люба стала обучаться актёрскому мастерству - с ней занимались театральные актёры.
- Каким Вам запомнился Леонид Семёнович Маслюков, создавший «Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства»?
- Он мудрым человеком был. Он был профессиональным артистом и прекрасно разбирался не только в оригинальном жанре - цирковой акробатике, в фокусах, но и в вокальном, и театральном искусстве, в балете. Леонид Маслюков - человек уникальных организаторских способностей. Он многим артистам дал путёвку в жизнь, как говорится. Сам он - артист оригинального жанра. А его супруга - Тамара Абрамовна Птицына как раз была художественным руководителем коллектива «На эстраде Омичи», в котором я работал. С Леонидом Семёновичем у них был шикарный номер, когда он одной рукой переворачивал Тамару Абрамовну, держа её за голову на вытянутой руке - на ладони! Я с удивлением обнаружил, что сохранилась телевизионная съёмка этого трюка - просматривал в интернете архивные «Огоньки». И вот среди участников праздничной программы 63 года на Шаболовке увидел и учеников ВТМЭИ того года, и Леонида Маслюкова с Тамарой Птицыной. Там несколько номеров запечатлено, в том числе,
- Вспоминая гастроли, концерты, какие из них Вам наиболее запомнились?
- В мае 73 года открылась морская пассажирская линия Ленинград - Нью-Йорк. И в первый рейс на теплоходе «Михаил Лермонтов», помимо обычных пассажиров, отправили артистов. И я оказался в их числе. Нам предстояло посетить Францию, Англию и в итоге, приплыть в США! Где-то во Франции на борт теплохода вошёл Шостакович и далее плыл с нами в Америку. Это, конечно, для меня - деревенского паренька - огромное и незабываемое событие!..
- Другой мир для советского человека…
- Долго можно рассказывать о впечатлениях!.. Я побывал в пятидесяти странах мира, но ту первую поездку на теплоходе, вспоминаю, прежде всего. Вот эпизод, после которого я стал очень гордиться нашей советской страной. Были мы в центре Нью-Йорка на экскурсии. И к нам подошёл какой-то американец - рубашка белая, но воротничок, смотрю, грязный. И этот американец стал денег просить… А ни у кого из нашей делегации практически не было с собою денег… Но гордость взяла за то, что в СССР, в отличие от Америки, на улицах городов нет попрошаек и бездомных! Это сейчас вижу нищих в центре Москвы, к стыду и сожалению огромному…
- Вроде бы, давно минули «лихие 90-е», но нищие на улицах столицы России по-прежнему наша действительность…
- Вы не представляете, насколько в той поездке в Америку я был горд за свою страну!
«Спорит Вологда и спорит Кострома»
(Эдуард Ханок - Игорь Шаферан)
И вот, возвращаюсь в Омскую филармонию. Репертуар со временем, естественно, пополнялся, новые концертные программы появились… И материальное довольствие увеличили, и руководство филармонии стало говорить о том, что надо вокруг Каменного создать музыкальный коллектив. И я стал петь не только под баян, но и с ансамблем. Продолжал участвовать в конкурсах. И в 76 году в Сочи во Всероссийском конкурсе исполнителей советской песни оказываюсь в числе победителей. А в 77 году - победил во Всесоюзном телевизионном конкурсе «С песней по жизни». Помню, приехал на конкурс, а мне говорят: «Гена, пой не с ансамблем, а под баян!». И я тогда спел «Какая песня без баяна» и «Лучше нету того цвету…». Моё выступление заметили в Росконцерте, пригласили работать в Москву с правом прописки - с правом на жилплощадь. Большая благодарность за это Владиславу Степановичу Ходыкину, который был тогда директором Росконцерта. Так я оказался в Москве и начал работать в коллективе «Современник» Анатолия Ошеровича Кролла. Десять лет я работал в этом оркестре.
- Вы были и музыкантом, и солистом оркестра?
- Конечно, мне хотелось петь! В коллективе было несколько солистов, я один из них. Исполнял в концертах четыре песни и, в общем-то, хороший оклад по тем временам получал за это. Затем, я работал в оркестре, который когда-то создал Утёсов, а в середине 80-х его художественным руководителем был Максим Дунаевский; выступал с оркестрами Юрия Силантьева, Вячеслава Мещерина, Николая Некрасова, Николая Калинина…
Со временем стал задумываться над тем, что надо и далее учиться петь - совершенствовать вокал, расширять репертуар. Ведь, пению полжизни учиться нужно! Если вы думаете, что петь легко, то вы глубоко ошибаетесь!
- Как известно, голос - самый совершенный музыкальный инструмент!..
- Да, это так. Я решил поступать в институт имени Гнесиных. На эстрадном отделении в то время преподавали Иосиф Кобзон и Лев Лещенко. Но у меня в жизни уже была школа самого Георгия Виноградова! И я попробовал поступить на факультет сольного пения, на котором обучают исполнителей классической музыки. Там преподавали Валентина Левко, Зара Долуханова, Артур Эйзен… Но на вступительном экзамене мне, вдруг, сказали: «Гена, зачем Вам учиться петь? Вы известный человек, состоявшийся артист. И, если Вам учиться, то придётся ломать то, что уже в Вас заложено!» Но я твёрдо сказал, что желаю учиться! То есть, меня и не бракуют, и принимать в институт не хотят. Говорю приёмной комиссии: «Мой педагог - Георгий Виноградов - пел и классику, и романсы, и русскую песню. Я тоже пою и эстраду, и немножко классику. А ещё играю на баяне. Вот, взгляните: мои дипломы победителя престижных конкурсов. Через дорогу от института - Дом звукозаписи, в фондах которого хранятся плёнки с моим голосом! Так что, если вы меня забракуйте, это будет свидетельствовать о профнепригодности вашей комиссии!..» Я спел Серенаду Смита из оперы Бизе «Пертская красавица»: «На призыв мой тайный, страстный о, друг мой прекрасный, выйди на балкон…» и был принят. Учился я у педагога Валентина Чаплина…
«Серенада Смита»
(Жорж Бизе - Павел Бернацкий)
- Сложно было «переквалифицироваться» в оперного певца?
- Выступая на концертной эстраде, я привык к определённому поведению на сцене: много двигаюсь, могу даже подойти к зрителям, чтобы вблизи увидеть их глаза - прочувствовать реакцию зрителей на определённую песню или романс… И, конечно, во время учёбы за такие «вольности» мне доставалось от педагогов! Ведь, я позволял себе приёмы, которые не были характерны для исполнителей классики, не были свойственны жанру, в котором я теперь пою. «Каменный! Стой как каменный!..», - говорили мне. Не «ломали» меня в институте, о чём утверждали в приёмной комиссии, а, я бы сказал, меня лишь «подкорректировали». И я ещё раз убедился в том, что учиться пению надо постоянно! Отрадно, что теперь в моём репертуаре появились произведения Мусоргского, Рахманинова, Чайковского, Баха, Шуберта…
Окончил институт, получил диплом. Теперь я полноправно пел классику! Я мог и в микрофон спеть, и без микрофона… По-прежнему в моих концертах звучат произведения классической музыки! Вообще, я считаю, артист должен очень ответственно и к репертуару относиться, и к своему образу на сцене. То, что я сейчас вижу и слышу, нередко, противоречивые эмоции вызывает… Ни художественных советов, ни комиссий, через которые ранее проходили артисты прежде, чем выйти на сцену…
- То есть, Вы ратуете за возвращение худсоветов? Время от времени в прессе такая идея обсуждается.
- Конечно, это нужно! Ведь, сейчас на сцене, извините меня, я такое вижу!.. Я не знаю, в чём смысл понятия «формат». Порой, кажется, полная безвкусица может быть объявлена «форматом» как на сцене, так и в эфире радио и телевидения… Это настолько странно и непонятно; это плохо и печально. И должно быть стыдно тем, кто должен оберегать и развивать культуру России, потому что, происходит всё наоборот - деградация культуры, деградация человеческих отношений. Доброта уходит… Постоянно какие-то разборки, вплоть до криминальных, которые показывает телевидение. А около телевизора, ведь, вертятся дети, которые всё это - и лексику, и поведение - невольно перенимают… Вот о чём я переживаю: когда непрофессионализм выдаётся за высокое искусство, когда обрываются традиции, когда пренебрегают тем, что было создано до нас… И я не знаю, что делать!
- Вам принесли известность, в том числе, песни, которые звучали в 30-е - 50-е годы ХХ века и которые Вы сумели мастерски исполнить. Я читал о том, что Вадим Алексеевич Козин высоко оценил Ваше исполнение песен Георгия Виноградова, Аркадия Погодина и из его собственного репертуара…
- Да, песня «Осень» Вадима Козина…
«Осень»
(Вадим Козин - Елизавета Белогорская, Вадим Козин)
С Вадимом Алексеевичем я знаком не был. Где-то в году 73-м или 74-м с коллективом «На эстраде Омичи» я был в Магадане. Но тогда к своему стыду не знал, ни кто такой Козин, ни, тем более, что он был сослан в далёкий Магадан… Уже после того, как его стали «вытаскивать из небытия» - переиздавать записи, писать о Козине в газетах и журналах, рассказывать по радио и телевидению, я записал его знаменитую «Осень». Козин услышал песню по радио и написал в книге, что Геннадий Каменный - один из немногих певцов, который наиболее точно исполнил его песню. Мне приятно было об этом узнать.
Вы слышали, как Козин пел романсы? Уникальное исполнение! Он пел в традиции прежних веков, которая сейчас, можно сказать, утрачена… Он жизнь отдал служению Музыке, а судьба его незавидная… Я слушал много записей Вадима Козина - и пластинки 30-х годов, и те, которые он делал, живя в Магадане. В моём репертуаре сегодня не только «Осень», но и ещё несколько красивых песен из его репертуара - они вошли в диск «Весеннее танго». Сейчас я, как когда-то на Козина, «подсел» на Петра Лещенко…
- Запрещённый в СССР певец был, но, тем не менее, его знали, записи его слушали «на рёбрах» - подпольно…
- Тоже судьба трагическая… Когда я в концертах исполняю песни Козина, Лещенко, Виноградова, других певцов, стараюсь зрителям хотя бы немного рассказать об этих артистах. Мы обязаны помнить эти имена!
Рад, что сейчас у меня есть возможность записываться, есть концерты, поездки.
- Самому приходится организовывать концерты?
- Да. Директора или администратора у меня нет, всё сам.
- А в родные края приезжаете?
- Ещё недавно выступать на Брянщине было проще… Ведь, всё зависит от благосклонности «чиновников от культуры» к артистам… Я никак не могу понять, что за «чёрная кошка» пробежала между Департаментом по культуре Брянщины, который возглавляет мадам Кривцова и народным артистом России, почётным гражданином Брянской области Геннадием Каменным? Как бы вы поступили на моём месте, если вас официально приглашают, но ехать предстоит за свой счёт, порой, гостиница тоже за свой счёт; о гонорарах, вообще, ни слова?.. Я приезжаю, пою, собирая полные залы… А после никто из Департамента по культуре даже спасибо тебе не скажет… О какой культуре можно вообще вести речь!..
- Геннадий Аркадьевич, подобная ситуация нынче не только на Брянской земле - таких «Кривцовых» и в других областях несложно встретить… Подобное отношение чиновников к людям искусства в России если не повсеместно, то, к сожалению, во многих регионах наблюдается…
- Сейчас на первом месте у меня здоровье - бесценный капитал, который надо беречь. Держу себя в форме и мог бы гораздо больше отдавать зрителям, слушателям, если бы ощущал поддержку тех, кто по долгу службы обязан заботиться о культуре. А наблюдаю совсем другое…
«Поставьте памятник деревне»
(Николай Мельников)
- То, что вне формата, рейтинга, вне сиюминутного заработка, к сожалению, практически не находит поддержки…
- Из-за упадка культуры деградирует страна! Засилье попсы… Явная передозировка низкопробного. А Министерство культуры России как будто не замечает всего этого…
- Соглашусь с Вами в том, что, если не будет звучать широко классика, то, кто же её, кроме самих музыкантов знать будет?
- И не только классика, патриотика, народная песня...
Для того, чтобы быть востребованным у большой аудитории, надо не только одну «попсу» петь. Кто-то хочет русскую песню послушать, кто-то романс или песни военных лет... В репертуаре Каменного всё это есть!
- Такой универсальный репертуар, конечно же, складывался постепенно…
- В начале творческого пути я, конечно, хотел быть «модным» - петь всё, что на вершине популярности! Но довольно быстро сообразил, что необходимо иметь свою нишу на эстраде и репертуар свой, чтобы какие-то песни ассоциировались именно с моим голосом. И я нашёл свой репертуар. Даже, если я пою известную песню, то обязательно переделываю её под себя, исполняю в своей манере, никого не копируя. Вот так из произведений разных жанров сложился и мой собственный репертуар - песни в моём прочтении, в моём осмыслении… «Рязанские мадонны» я до сих пор исполняю - в мае этого года пел в Колонном зале Дома союзов.
«Рязанские мадонны»
(Александр Долуханян - Анатолий Поперечный)
- Ваши концерты универсальны? То есть, адресованы максимально широкому кругу зрителей или же Вы предлагаете жанрово разные концерты в зависимости от аудитории?
- Когда зритель видит афишу, ну, например «Людмила Зыкина», он уже прекрасно понимает, какие песни услышит. Также и мой зритель, видя афишу «Геннадий Каменный», идёт на концерт слушать любимые песни. Но репертуар я корректирую от концерта к концерту, обновляю. На одном концерте звучат эстрадные песни в основном, на другом - романсы, на третьем - больше исполняю классики…
Бывает, некоторые произведения, которые, чувствую, близки мне по духу, нет возможности исполнять публично и издавать по причине каких-то специфических авторских прав на них. Это романсы Вертинского, например, или песни Яна Френкеля. Я хотел выпустить пластинку с песнями «Журавли» и «Русские поле». А в Российском авторском обществе мне сказали: все права на наследие принадлежат дочери Френкеля Нине, которая живёт в Италии. А к ней ни дозвониться, ни достучаться... Печально, что пришлось отказаться от песен, которые давно признаны классикой советской песни и которые, убеждён, должны знать новые поколения слушателей!
Я бывал в гостях у Яна Френкеля ещё на Щербаковской (ныне - Алексеевской) улице и позже, когда композитор жил в более просторной квартире недалеко от метро Белорусская. Замечательный человек: спокойный, очень душевный, приветливый! Настоящий такой еврей. И супругу его помню - Наталью… А сейчас я в печали от того, что дочь композитора вольно или невольно, но не способствует тому, чтобы песни Яна Френкеля продолжали звучать в концертах, продолжали издаваться…
- Каким Вы видите выход из ситуации, которую мы наблюдаем в сфере культуры?
- Прежде всего, отношение телевидения и радио должно измениться к тому, о ком и как говорят в эфире. Кто сейчас герои передач? Это персонажи из шоу-бизнеса... Ведь, повторюсь, дети смотрят телевизор, слушают радио и всё впитывают, копируют! И то, что, нам кажется дико, для детей, к сожалению, становится нормой… Ну, покажите вы героя-лётчика, например, людей рабочих профессий… И это не должно быть разово. Мы воспитывались на примерах настоящих героев, на примерах людей труда! А сейчас по телевидению ежедневно какие-то разборки показывают… Зачем всё это?
- Есть интернет, в котором каждый найдёт то, что пожелает, лишь бы было такое намерение, конечно... Ваше отношение к этому общедоступному кладезю информации?
- Мне не только знаком интернет, я, можно сказать, его активный пользователь: читаю, слушаю, общаюсь, смотрю какие-то записи. Недавно - «блогерша» Ната (есть там такая) нашла песню, которую я записал в 89 году с ансамблем Анатолия Цадиковского - «Берёзовые сны»… И комментарии люди пишут… Я зачитался до слёз, настолько трогательно это!
Также много откликов получил, когда в интернете появилась песня «Танго соловья» в моём исполнении. 75 лет играла инструментальная мелодия с этим названием, а я первый, кто записал её с текстом!
- Помню давнюю патефонную грампластинку оркестра Фердинанда Криша и художественный свист Таисы Саввы…
- Да, играл оркестр и мастер художественного свиста - забытого нынче жанра - Таисия Савва насвистывала эту мелодию. Несколько поколений танцевали под «Танго соловья»! И вот, Николай Ишувич Тамразов, который работает на радио «Эхо Москвы», пару лет назад написал стихи, получилась красивая песня-танго. А я стал её первым исполнителем.
«Танго соловья»
(Юрий Богословский - Николай Тамразов)
А вы знали, что городок Почеп на Брянщине, в котором я жил, учился и работал в музыкальной школе - родина Матвея Исааковича Блантера, знаменитого композитора? Его песню «Катюша» весь мир поёт! А ещё в Почепе родился поэт Алексей Жемчужников. Так вот, не все знают, что стихи к песне «Осенние журавли» написаны почепским дворянином Алексеем Михайловичем Жемчужниковым - родственником Алексея Константиновича Толстого.
- Но песня-то известная!..
- Поют «Осенние журавли» и в России, и за границей! Но текст не тот, что сочинён Жемчужниковым в 19 веке… Стихи - «Здесь, под небом чужим я как гость нежеланный…» - приписывали и Козину, и Лещенко… Но кто их сочинил, неизвестно. Эта песня считается Гимном эмигрантов. А на оригинальные стихи Алексея Михайловича Жемчужникова её никто не пел. Во всяком случае, записей таких не было. Но я нашёл этот первоначальный текст «Сквозь вечерний туман мне под небом стемневшим слышен крик журавлей всё ясней и ясней…» и записал песню, хотя до этого пел её с общеизвестным текстом. Так что, сейчас только Геннадий Каменный поёт «Осенние журавли» в оригинале.
А предыстория появления стихов такова: заболела жена у Алексея Михайловича и он её повёз лечиться в Германию. Осень... Ностальгия... И летят журавли… В окрестностях Рейна родились стихи «Осенние журавли»…
«Осенние журавли»
(песня на стихи Алексея Жемчужникова)
К сожалению, неизвестно, кто автор музыки этой песни…
- Я слышал предположение о том, что музыку сочинил Жорж Ипсиланти…
- Но это только предположение. Сколько бы я ни обращался к зрителям со сцены или в эфире радио, но так никто и не смог сообщить, кто же написал музыку. Может, кто-нибудь из читателей в интернете знает точно, кто автор музыки «Осенних журавлей»?
- Да, было бы справедливо установить авторство музыки! Вы вспомнили «Гимн эмигрантов», а, ведь, Вы и сами жили за границей…
- Дело в том, что в 90-е годы от общества «Родина» я часто выезжал в европейские эмигрантские центры к людям, которые там оказались после Второй мировой войны. Их фашисты угоняли как рабочую силу и, кто сумел выжить, остался в Европе. Кто-то женился, нашёл работу, открыл бизнес… И вот этим нашим бывшим соотечественникам я пришёлся по душе - много раз приезжал, выступал. В Брюсселе есть «Русский дом». В нём и сувениры можно приобрести, и русская кухня там есть… В этом «Русском доме» я часто выступал - играл на баяне и пел. В 90-е годы я был востребован у этой публики. Так и остался в Бельгии, перевёз туда семью, пять лет прожил в Бельгии. А когда Брюссельский Королевский оперный театр «Ля Монне» ставил русскую оперу, пришёл на прослушивание и был принят.
Казалось бы, всё престижно: я - солист европейского оперного театра и материально всё хорошо. Но настолько там всё не моё!.. Я волком выл от тоски; от того, что хотел обратно, в Россию!.. Это ужасно! Если раньше бывал за границей, то видел лишь фасад этой жизни - «привлекательные витрины», а когда окунулся в неё, ощутил, насколько там всё перевёрнуто: буквально в каждом русском иностранцы видят бандита, уголовника, вора - воспринимают тебя только как часть криминального мира… Я это на себе испытал. И это страшное воспоминание…
Я никогда не забуду, как стою на балконе и вижу: высоко в небе самолёт… Я отдал бы огромные деньги для того, чтобы в нём оказаться в этот миг!.. Вот она - ностальгия... Это такое щемящее чувство… Сейчас вспоминаю об этом, и у меня душа болит и набегают слёзы… И я представляю положение тех людей, которые оказались в чужих странах после Революции. Люди в России имели заводы, золото, а потом оказались, допустим, в Париже… Я их понимаю, знаю, что у них было на душе… Вот поэтому, песня «Осенние журавли» и стала Гимн эмигрантов...
Кончилось тем, что загрузили с женой и детьми вещи в машину и уехали. Может быть, для детей это и ошибка, потому что, можно было им получить образование за границей, найти высокооплачиваемую работу… Но я осознал, что не могу жить в Европе! И семья меня поддержала - мы вернулись в Россию.
- О таких жизненных поворотах в судьбе артиста можно или, я бы сказал, даже нужно на страницах книги рассказать…
- Признаться, книгу обо мне сейчас пишет замечательная журналистка Елена Ерофеева-Литвинская. И я очень надеюсь на то, что скоро книга увидит свет!
- Будем ждать и выхода книги, и Ваших новых концертов, новых записей!
- И я в ожидании новых встреч с любимыми зрителями!