о композиторе Григории Пономаренко
Виктор Комиссинский – композитор, музыковед, член Союза композиторов Российской Федерации, Заслуженный деятель искусств России, профессор Краснодарского государственного университета культуры и искусств, участник Форума интеллигенции Кубани, в недавнем прошлом - председатель правления Краснодарской организации Союза композиторов РФ.
- Вашему перу принадлежит ряд публикаций в музыкальной литературе, посвящённых Григорию Пономаренко, его песням, музыковедческому исследованию творчества композитора. В частности, хотелось бы выделить статью в книге Ильи Петрусенко «Григорий Пономаренко - великий песенник». Но, ведь, за гранью написанного есть и то, что хранится, как говорится, в домашнем архиве, впечатления от личных встреч с композитором…
- Вероника Журавлёва-Пономаренко попросила меня написать книгу к 90-летию со дня рождения Григория Фёдоровича. И эта книга будет уже не такой теоретической, как мои прежние публикации. Она будет, скорее, журналистской. Поэтому, я сейчас нахожусь на стадии обдумывания канвы и названия книги...
- Когда Вы познакомились с Григорием Фёдоровичем? Ведь в начале 70-х он приехал на Кубань уже известным композитором - известным не только во всём Союзе. Песни его звучали и за рубежом. Вы были знакомы ранее, до приезда композитора в Краснодар?
- С Гришей мы познакомились в 1973 году, когда он переехал в Краснодар и пришёл к нам в Союз композиторов, стал на учёт...
Его тепло встретили наши кубанские поэты Виталий Бакалдин, Сергей Хохлов, Иван Варавва, Кронид Обойщиков…У них ещё и творческая заинтересованность ведь была. Они понимали, что дружба с таким композитором сделает и их поэзию более популярной.
- Поэты тепло встречали? А композиторы, коллеги по перу, как говорится? Была ревность композиторская?
- Ну что вы, естественно!
- Это неизбежно, наверное, во все времена…
- Да, это неизбежно... Но, вы знаете, к этому надо относиться философски, надо понимать, что автор сочиняет песню, словно рождает ребёнка. И он никогда не согласится ни с какой критикой, что его ребёнок некрасив... Мать про своё дитя, каким бы убогим оно ни было, всегда скажет: «Ах, ты моя родненькая, красавица моя…». Так же ведь происходит?
- Конечно!
- Дело вот в чём. Сочинил человек песню, отдал ей часть души. Это его ребёнок. И это надо понимать. Вот почему так трудна критика в творческой среде. Обиды иногда на всю жизнь: перестают здороваться, общаться и так далее.
- Но Григория Пономаренко пригласили на Кубань официально…
- Совершенно верно. Он приехал по приглашению. Тогдашний первый секретарь Краснодарского крайкома партии Григорий Сергеевич Золотухин пригласил его вроде как под маркой фестиваля «Кубанская музыкальная весна» - фестиваль этот у нас проходит ежегодно. И, видимо, была мысль, что, если Григорию Пономаренко наш край понравится, то, будет предложено ему остаться. Так и случилось.
Об этом, кстати, подробно рассказано в одной из передач краснодарского телевидения: когда приехал Григорий Пономаренко, третьему секретарю по идеологии Крайкома партии Ивану Кикило пришлось собрать всех композиторов Кубани, так как начались «наскоки» разные: мол, зачем пригласили, у нас и свои композиторы есть, своя сильная композиторская организация…
И вот Иван Павлович Кикило обратился к каждому композитору. «Вы знаете песню "Отговорила роща золотая"?», - спрашивал он. «Да, знаем», - звучало в ответ. «А песню "Оренбургский пуховый платок"?». «Да, тоже знаем». «А вот эту песню, например?..» «И эту знаем», - уверенно отвечали кубанские композиторы. «А знаете, что все эти песни Пономаренко написал?». «Конечно, знаем!». «Так вот, я прошу вас, воспринимайте, если хотите, мои слова как партийное наставление: Григорий Пономаренко приехал к нам на Кубань. Теперь он, как и вы состоит в нашем Союзе композиторов. Прошу вас, как говорится, его любить и жаловать»!
С этого напутствия и начались жизнь Григория Пономаренко в Краснодаре. Так что, «композиторская ревность» была в самом начале, но не стала явной - пресекли сразу.
Песни Пономаренко звучали по всей стране. Это правда и против этого ничего не скажешь - его знаменитые «Ивушка», «Ой, снег-снежок», «А где мне взять такую песню»… В Волгограде десять лет сотрудничества с поэтессой Маргаритой Агашиной - десятка два песен и каждая становилась всенародным шлягером. Поэтому, конечно, Григорий Фёдорович приехал на Кубань именитым композитором. И власти постарались уберечь его от никчемной «творческой борьбы». Создали комфортные условия и для жизни, и для творчества. Хорошую четырёхкомнатную квартиру дали рядом с кинотеатром «Аврора» на улице Красной - в центре города - расселили коммуналку, отремонтировали. Во дворе - гараж. Помогли и с машиной, а в Геленджике - с дачей.
- Кубанский музыковед Илья Антонович Петрусенко, много лет занимавшийся исследованием творчества Григория Пономаренко, рассказывал в интервью о том, что если бы Григорий Фёдорович жил не на Кубани в эти годы, а, например, в столице - Москве или Ленинграде, то, быть может, и не сочинялось бы ему так, как здесь, на кубанской земле. Кубань его подпитывала творчески…
- Вы знаете, это обстоятельство немаловажно. Если обратиться к биографии, к тому биографическому следу, биографическому отпечатку в творчестве... Борис Пастернак говорил о «биографическом отпечатке в творчестве художника»… Кубань заселялась украинцами. А Григорий Пономаренко, ведь, украинец по происхождению. И, я думаю, это одна из вех того, что здесь, на Кубани ему нравилось.
Кстати, в некоторых кубанских станицах по-русски говорят, а в некоторых «балакают» - говорят на смешанном украинско-русском языке, более близком к украинской речи. И когда Григорий Фёдорович появлялся в таких станицах, скажем так, «запорожского происхождения», он мгновенно начинал изъясняться «на мове». Этим сразу и подкупал всех.
Но фольклорная музыка в кубанских станицах другая… На Волге она раздольная, протяжная. И это, прежде всего, было близко Григорию Фёдоровичу. С другой стороны, какая потрясающая художественная интуиция у него! Он почувствовал: по-другому поют здесь, на Кубани, интонационная атмосфера здесь другая - казачий фольклор, речь другая - более резкая, я бы сказал. А он слово чувствовал гениально! Все эти восклицания в песнях: «Эх!», «Ох!» и так далее. И он это уловил сразу. Его песни, не все - он остался лириком - но какая-то часть песен, зазвучала по-новому. По-другому запел Пономаренко! Например, ритмичная, даже где-то речитативная «Песня о Краснодаре»: «У реки Кубани стал казак на камень: здесь нам, братцы, город начинать!..». И это после потрясающе лиричной: «...Ты накинь дорогая на плечи оренбургский пуховый платок…».
- Григорий Фёдорович долго раздумывал, прежде чем принять приглашение переехать на Кубань? Сам он говорил в одном из интервью, что обрадовался такому приглашению…
- Как всегда: на машину и своим ходом вперёд! Он говорил: дороги, у нас, на юге, лучше, чем в Центральной России. И он, я думаю, испытывал кайф, когда ехал по дороге, вдоль которой растут тополя… «Тополя, тополя, в город мой влюблённые…». Он не только рассказывал, но даже писал об этом: остановился, вышел, и чуть ли не на колени стал пред этой землей: «Здравствуй, Кубань!». А вскоре слова эти стали песней: «Здравствуй, наша Кубань, тополиный край - наш Черноморский, наш Приазовский, наш Краснодарский край!..». Очевидно, он поэту Сергею Хохлову подсказал первую строку песни… И это было началом…
Надо сказать, что власти наши рассматривали кандидатуру Григория Пономаренко как возможного художественного руководителя Кубанского казачьего хора. В то время ушёл из коллектива Сергей Чернобай и хор переживал определённый кризис. Власти были в поиске нового худрука.
И Пономаренко пришёл в хор. Более того, он разучил с артистами 16 песен. Даже краснодарское телевидение вывезло хор на берег Кубани - на затон, сняло музыкальную программу. Но Григорий Фёдорович все же раздумывал: брать руководство хором или нет.
Я думаю, и буду писать об этом в книге, здесь более всего сказалось то, что он с Вероникой Журавлёвой познакомился. Девка молодая, высокая, с длинной косой… опоздала на репетицию… «А вы кто?», - спросил Пономаренко. «А я вот, это… в хоре пою …». «Ну, если все здесь такие красивые, то и я здесь останусь!», - что-то вроде этого ответил. Эта их встреча произошла на второй день буквально... «Мои песни поёшь?». «Да, почти все». Послушал. «Ну, голос, - говорит, - так себе - глина ещё. Для того, чтобы сделать певицу из тебя, ещё далеко, но работать можно»...
А вскоре уехал Григорий Фёдорович на юбилей к поэту Виктору Бокову и взял с собой Веронику. По Москве пошли слухи - в интервью Вероника Ивановна мне об этом рассказывала - что, дескать, Пономаренко привёз в Москву очередную свою жену. Но, по возрасту, уже теперь внучку или даже правнучку… Но Григорий Фёдорович всегда очень остроумно отвечал на подобные высказывания: «А на сколько моложе ваша жена?». Он говорил: «Вы знаете, у меня такая же разница в возрасте, как у великого Шостаковича с его второй женой». «А сколько там? Лет сорок, наверное…». «Вот! А у нас всего лишь тридцать четыре.».
Как-то в доме у него были друзья из станицы Динской и преподнесли коллаж из фотографий: Гриша играет на баяне, а Вероника в это время меряет ему давление. И подписано: «53/19» - давление якобы… Он любил Журавлёву! Я не буду вдаваться ни в какие подробности - это всегда тайна двоих…
Очень важно, что здесь, в Краснодаре, Григорий Пономаренко обрёл дом. Ведь он как артист, вёл «цыганскую», кочевую жизнь: бесконечные поездки. Баян на плечи и вперёд!.. И всегда какая-то временность была во всей его жизни. Поэтому, отдадим должное Журавлёвой - она создала ему уютный дом. Она - казачка из станицы Медвёдовской - могла и борщ сварить, и рубашки нагладить. И Пономаренко стал модно выглядеть: появлялся на сцене в отутюженных костюмах, заграничных рубашках, в модных туфлях… То есть, он обрёл дом, располагающий к творчеству - уютный, пахнущий вкусным обедом… В годы, которые он прожил с Вероникой Журавлёвой, он обрёл семейное счастье. И это было благом.
- Дом всегда был открыт для друзей...
- Каждый раз, приходя к ним в гости, Григорий Фёдорович обязательно дарил тебе рыбку. Подойдет к холодильнику, леща какого-нибудь достанет (у него всегда в холодильнике рыба припасена была): «Бери, вот, спину побьёшь!». Для него это было высочайшее понимание - подарок. Леща тебе подарит, чтобы ты с пивом попил... Пономаренко страстным рыбаком был - на Волге научился. У него там и катер был, и друзья-рыбаки. Рыбу обожал во всех видах...
- А с Кубанским хором, получается, творческая судьба не сложилась?
- С хором - нет. Вероника Журавлёва рассказывала о том, что Григорий Фёдорович не раз спрашивал: как быть - брать хор или нет. Раздумывал об этом много… Ответ Вероники был таков: «Григорий Фёдорович, вы там, в Самаре (в то время город Куйбышев - В.Г.) Волжский хор поднимали. Но это 50-е годы были - другое время. Да и хористы тогда были без претензий - жили чуть ли не в вагончиках. А сейчас многое изменилось - трудна будет для вас эта нагрузка»…
Одним словом, хор Пономаренко не взял. А вскоре коллектив возглавил Виктор Захарченко и у Кубанского казачьего хора началась новая жизнь… Кстати, Пономаренко и Захарченко, дружны были. Григорий Фёдорович называл Виктора Гавриловича братом, много раз приезжал на машине в его родную станицу Дядьковскую. Наталья Алексеевна - мать Виктора Захарченко - принимала его, кормила борщом и пирожками… Григорий Фёдорович очень ценил эти встречи, часто звонил Наталье Алексеевне. Он ведь вырос, можно сказать, практически без матери… Да и песни его про маму невероятно глубокие, трогательные. Творчество Пономаренко является автобиографичным.
- Кубанский казачий хор пел песни Григория Пономаренко. Он писал для хора на стихи поэтов Кубани…
- Я бы не сказал, что много песен Пономаренко было в репертуаре хора. Виктор Захарченко и сам композитор…
Григорий Пономаренко полвека в песенном жанре работал. Первые его публикации еще в 1947 году появились и до 96-го, до его гибели - до конца века, по существу, он творил. Полвека в песенной культуре страны, огромной страны - того культурного пространства, которое называлось СССР! И я ставлю творчество Григория Фёдоровича Пономаренко наравне с классиками нашей песенной культуры: Василием Соловьёвым-Седым, Александрой Пахмутовой, Яном Френкелем, Марком Фрадкиным, Матвеем Блантером… Пономаренко сумел что-то почувствовать в мироощущении разных поколений: и меня молодого, и наших отцов и матерей. Сумел в музыке выразить то, что было подхвачено народом! Понимаете?
Я вспоминаю документальный фильм… По-моему, на Волгоградском телевидении снимал его Ролан Быков. Вот Быков с микрофоном идёт по рынку. А навстречу - пьяненький мужичок и поёт: «Ивушка зелёная, над рекой склонённая…». Ролан Анатольевич спрашивает: «Чью песню поёшь?». А тот говорит: «Как чью? Нашу, народную!». Вот это и есть наивысшая похвала для композитора, когда люди считают его песню народной! Даже, как говорится, образованные люди не всегда могли назвать автора этой и других популярных песен… Маргарита Агашина как-то призналась, что любила песни Пономаренко, подчас не зная, что именно он их сочинил. Она говорила: «Мне кажется, что эти песни существовали всегда как полёт журавлей, как рассветы над Волгой…».
Действительно, кажется, что песни Пономаренко, были с нами всегда. Потому что, творчество композитора не было конъюнктурным. Шло время, менялись вожди наши, а он пел о любви, о березах, о русской природе, о женщине, о маме - пел о вечном…
- А как Григорий Пономаренко избежал в те времена так называемых «песен под заказ»?
- Ну, что-то в Волжском хоре было в самом начале. И все. Душа, видимо, у него не лежала к этому. Не было у него таких «лобовых» песен, типа, «Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой...». Такого не было! Потому что он лирик. Но это никоим образом не значит, что песни Пономаренко непатриотичны… Ведь, искреннее чувство любви к Родине и в песне «Растёт в Волгограде березка», и в песне «Оренбургский пуховый платок»...
Вообще, песни сыпались как из рога изобилия - так Пономаренко сочинял. Но иногда он очень и очень долго работал над песней. Помните: «Подари мне платок, голубой лоскуток..». Написал эту песню и отослал Людмиле Зыкиной.
Месяц проходит, звонит Зыкиной: «Люся, я тебе песню отправлял «Подари мне платок…». «Да, - говорит, - Григорий Фёдорович, уже баянисты разучили, завтра записываем на радио». А Пономаренко: «Нет, нет, нет, ты останови, пожалуйста, останови запись...». «А что такое?». «Да, я другой вариант написал. В прежнем - неправильно». «А что неправильно? Песня хорошая!». «Там вверх интонация, а нужно по-другому…». Это значит, что Григорий Фёдорович месяц над песней размышлял, варианты разные пробовал и всё что-то его не устраивало! Говорит Людмиле Зыкиной: «Так не просят по-русски. Получается, вроде: подари мне платок, твою мать, а то… Нет, так не просят. Грубо получается на слух». «А как?». «Надо вниз интонацию, ласково надо: подари мне платок, голубой лоскуток…».
- Григорий Фёдорович песни на стихи изначально писал или музыка рождалась первой?
- Он на стихи писал. Многие песни начинались с его собственных поэтических задумок. Вот, например, «Ивушка зелёная, над рекой склонённая…». Это он сам сочинил. А потом шёл к поэту и делился своей задумкой. И поэт дописывал песню. Или, вот, «Эх, Волга-речка, не боли сердечко…». И это тоже он сам придумал!
Я уже говорил, что Пономаренко очень тонко чувствовал слово. И, если бы он не был композиторам, то, получив образование, стал бы поэтом, наверняка. Стихи, которые могут стать песней, он угадывал железно! Если обращал внимание на стихотворение, сразу начинал работать: какие-то строчки переставлял местами, какие-то слова заменял… Так он работал - с ходу. И поэты с ним соглашались, когда стихотворное слово зазвучало - становилось песней.
Он даже у Александра Блока, не вмешиваясь особо, но переставлять какие-то слова себе позволял. Ему нужна была песенная певучая строка…
А поэзия Сергея Есенина! К Есенину Григорий Фёдорович обратился ещё в Волгограде. Это 60-е годы были. Тогда Есенина разнесли по подворотням доморощенные исполнители, пели в приблатнённой манере… Но вот Пономаренко обратился к есенинским стихам и нашёл какой-то благородный эквивалент. Потому, что его ощущение основывалось, можно сказать, на целой истории русской музыки. Подчас думаешь: что это - «Отговорила роща золотая» - песня или романс? Скорее, романс. И сейчас я вам это продемонстрирую…
- А ведь, действительно, часто называют романсами песни Пономаренко на стихи Есенина…
- И песнями называют, и романсами его есенинский цикл. Если Георгий Свиридов писал на стихи Сергея Есенина в жанре большой академической музыки: кантаты, «Поэма памяти Есенина»… Оркестр, хор и так далее… То Григорий Пономаренко - в жанре песни. Но оба композитора поднялись до подлинного Есенина. Понимаете?
- Вокальные циклы на стихи Сергея Есенина и Александра Блока долго рождались…
- Очень долго. Много лет. Есенинский цикл Пономаренко лет десять в Волгограде писал, а дописывал уже здесь, в Краснодаре. И здесь пришёл к Блоку. Кстати, цикл на стихи Блока долго не получался. Были как-то Григорий с Вероникой в Чехословакии, кажется. И вот там была сочинена первая песня на стихи Александра Блока - «Сольвейг».
Поэзия Блока сложная, символистская, с образной точки зрения, в своих ассоциациях она уходит в бесконечность... А песня-то простая штука. И вот, надо отдать должное Пономаренко. Он сделал символистского, сложного поэта Блока песенным. Стало ясно, что это настоящий, великий русский поэт, который может звучать и в песне.
- Эти вокальные циклы целиком были впервые спеты и записаны на пластинки Иосифом Кобзоном. Григорий Фёдорович изначально рассчитывал на исполнение их Кобзоном?
- «Сольвейг» Пономаренко показал Кобзону первому. А тот сразу и запел - песня понравилась! И вот это одобрение Кобзоном его вдохновило. Всё, что он далее писал на стихи Блока, писал для исполнения Иосифом Кобзоном. А когда завершил цикл и принёс артисту, тот посетовал, что на два года вперёд все записи расписаны - на два года всё забито, ни просвета. А записать надо бы на диск. «Не жди, Гриша, не губи такую музыку - отдай другому артисту». Пономаренко говорит: «Нет, я буду ждать. Буду ждать. Потому что в этих песнях твои интонации!».
И он дождался. Кобзон записал песни на пластинку, на аудиокассету и на компакт-диск. Потом эти записи широко распространились не только в России, но и в Америке - в русской среде.
Я был приглашён в числе друзей Григория Пономаренко в Москву на премьеру вокальных циклов на стихи Сергея Есенина и Александра Блока. В то время Григория Фёдоровича выдвинули на Государственную премию и нужны были показы перед тем как соберётся Совет и будет рассматривать кандидатуры претендентов на Премию... Вспоминаю, как Григорий Фёдорович прошёл на сцену к Иосифу Кобзону с цветами и стал перед ним на колени. А Кобзон тут же рухнул перед ним. Вот так они под аплодисменты и стояли…
- Иосиф Давыдович Кобзон и Людмила Георгиевна Зыкина часто приезжали в дом к Григорию Пономаренко и Веронике Журавлёвой, репетировали.
- Да, общались, репетировали неоднократно…
- Вы присутствовали на этих репетициях или импровизированных домашних концертах?
- На репетициях - нет. А вот с Людмилой Зыкиной на кухне сидели, пили чай. Вероника её почивала. Людмила Георгиевна рассказывала о внуках... А потом, её служебная «Волга» не приехала по какой-то причине, а у меня «Запорожец» был в то время. И я Зыкину на «Запорожце» от дома Пономаренко к гостинице подвёз. Когда она садилась, «Запорожец» просел немножко,.. но я её благополучно довез…
- Вам лично каким запомнился Григорий Фёдорович? Что в памяти всплывает, прежде всего? Какие черты характера, может быть?
- Эмоциональный, стремительный, артистичный! Вероника Ивановна мне говорила: с возрастом, естественно, болезни давали о себе знать, ходить ему было уже тяжело, но на сцену выйдет - спина ровная, походка торжественная! Артист без сцены увядал. Артистичен - да! Незлопамятен и наивен как ребёнок... А какие он эпиграммы и шуточные стихи писал друзьям! Иногда думаешь: смеяться или плакать. Ну, например, сочинил такое: «Были Стасовы, Белинские, а теперь Пономаренко, Комиссинские»!..
Издательство «Музыка» как-то заказало мне статью о Григории Пономаренко. В ней надо было не только поделиться воспоминаниями, но требовалось изложить также теоретическое обобщение его музыки. А я ранее занимался исследованием творчества Родиона Щедрина. У меня и диссертация о нём, и книга о композиторе в Москве вышла. Изучал авангардные оратории, симфонии и вдруг меня озадачили: рассказать о песне. Я даже испытал некоторую растерянность. Ну, как объяснить, что такое хорошая песня? Арам Хачатурян говорил: «Хорошую песню сочинить сложнее, чем симфонию». Десятки тысяч песен появляется ежедневно! Одна прозвучала и на второй день о ней уже никто не помнит. А другая вдруг подхватывается народом и поётся всюду… Вот так и происходило со многими песнями Пономаренко!
Григорий Фёдорович - очень светлая личность. Настоящий художник только таким и может быть. Вся его жизнь, всё его творчество к людям апеллирует. Послушайте, мол: это вот я, вот так я чувствую, так я люблю… И без этого настроя наивного, но светлого, без любви к людям и к жизни, творчества быть не может!
Виталий Гапоненко, 11 декабря 2009 года, Краснодар
Компакт-диск «Неизвестный Пономаренко» с записями песен композитора, изданными на патефонных грампластинках в 1950-е - 1960-е годы.
О первых песнях Григория Пономаренко и работе композитора в Волжском народном хоре в интервью сайту «Retroportal.ru» рассказывает поэт Вениамин Бурыгин.